Волк среди овец
Обычный день
В нашем городке ничего не происходит. Серые пятиэтажки, разбитые дороги, магазин "У дяди Васи" с вечно пьяным охранником. Здесь все знают друг друга, и чужие сразу заметны. Но самое страшное — когда чужой оказывается своим.
Алексей Иванов жил здесь лет пятнадцать. Работал в автосервисе, по выходным пил пиво с мужиками у гаража, помогал бабушкам сумки донести. Никто бы не заподозрил. Никто.
Первая трещина
Летом пропала Настя. Шестнадцать лет, возвращалась с дискотеки. Нашли её сумку у старого склада, а внутри — записку: "Прости, мам". Все решили, что самоубийство. Только я видел, как накануне Алексей разговаривал с ней у магазина. Глаза у него были... пустые. Как у рыбы на прилавке.
Через месяц исчез песочник. Бродячий мужик, спал в теплотрассе. Кому он нужен? Но я помню, как Алексей смотрел на него, когда тот клянчил мелочь у ларька. Взгляд голодного волка.
Ночные прогулки
Я стал замечать странности. Алексей выходил ночью — не к машине, а куда-то за поселок. Однажды пошел за ним. Он шел к старой водонапорной башне, той, что за кладбищем. И что-то тащил в черном пакете. Что-то тяжелое.
На следующий день в башню залезли местные пацаны. Нашли там кости. Не собачьи.
Разговор
Я решил поговорить. Зашел в сервис, будто аккумулятор проверить. Алексей улыбался, шутил. А потом наклонился ко мне, пахнущий бензином и чем-то металлическим, и шепотом спросил:
"Ты же следишь за мной, да? Не боишься?"
В глазах — тот самый пустой взгляд. Я понял: он знает. И ему нравится.
Последняя ночь
Вчера вечером кто-то стучал в мою дверь. Не в звонок — в саму дверь, медленно, через равные промежутки. В глазке никого. Я позвонил Алексею — трубку взяли сразу, хотя было три ночи.
"Что-то случилось?" — спросил он. И засмеялся. За дверью тоже раздался смех.
Сейчас пишу это при свете фонарика. Дверь заперта на все замки, но я слышу, как кто-то ходит по квартире. Тихие шаги. Знакомые шаги.
Он же не мог попасть внутрь. Не мог.
Правда?